– На уроках труда в старших классах получила профессию машинистки-делопроизводителя. Саму по себе эту «корочку» никому показывать так и не доводилось, а навыки оказались востребованными: еще студенткой подрабатывала на перепечатывании диссертаций. Первая докторская принесла мне 120 рублей – сумасшедшие по советским временам деньги! К примеру, моя повышенная стипендия была 60 рублей (обычная – вообще 40). Ее я всегда отдавала маме, а эти честно заработанные деньги смогла потратить по собственному усмотрению.

– Лариса, как же вы решились так круто изменить судьбу: оставив благополучную работу, поступить в консерваторию и начать все с нуля?

– Наверное, не изменила судьбу, а попросту пошла ей навстречу. Я ведь параллельно с обычной окончила и музыкальную школу. Педагоги советовали по-настоящему обратить внимание на голос. Но мама настояла на том, чтобы дочь поступила в «нормальный» институт. Его я успешно окончила. Правда, еще во время учебы начала брать профессиональные уроки вокала. Поработав по специальности экономистом, поняла, что это совершенно не мое.

Тут меня пригласил попробоваться в качестве солистки художественный руководитель Санкт-Петербургского камерного хора Николай Николаевич Корнев. Я еще студенткой постоянно участвовала в конкурсах вокалистов, а в жюри часто приглашали профессиональных музыкантов. Вот Корнев меня и увидел. Его хоровой коллектив был одним из ведущих не только в России, но и в Европе: много поездок, знаменитых концертных залов. Вскоре поняла, что нужно все-таки учиться профессии, и окончила вокальное отделение консерватории.

– Судя по нынешним успехам, во второй профессии вы оказались «человеком на своем месте». Сегодня вас называют дивой русского crossoverа – жанра, предполагающего смешение музыкальных стилей и направлений. Словом, на нынешней эстраде Лариса Луста – явление нетипичное. К этому вы пришли не сразу?

– После учебы и получения второго диплома я занималась исключительно академической музыкой и предполагала, что так будет всегда. Начала работать как филармоническая певица – кантаты, камерные произведения… На моей первой афише было написано «Лариса Луста. Эрмитажный театр». Одно из произведений – кантата Антонио Вивальди – исполнялось впервые. Это был выигрышный ход – блестящий шанс для молодой певицы проявить себя. После этого выступления я получила признание, записала компакт-диск. Год проработала как филармоническая певица, а потом перешла на «вольные хлеба». Вот здесь, кстати, и пригодилось экономическое образование – ведь это шоу-бизнес: тут сама себе и директор, и продюсер, и бухгалтер.

– Наверное, сейчас непросто пробиться на сцену – одного таланта мало…

– Увы, слишком много сегодня тех, кто ничего не понимает в музыке, но все равно лезет на сцену ради красивой жизни, славы, популярности. За них платят бешеные деньги состоятельные родственники или спонсоры, и такой, с позволения сказать, певец или певица выходит на публику. Меня это безумно бесит: таким нечего сказать – они попросту отнимают у людей время. Это ужасно.

Пожалуйста, пусть выпускают диски и снимают видеоклипы, но на концерте исполнитель должен петь, а не открывать рот. Зачем тогда приходить зрителям: чтобы убедиться, что у человека нет ни голоса, ни слуха?

– Но ведь и на Западе публику подчас «кормят» музыкальным «чтивом»…

– Позвольте не согласиться. К примеру, французская публика – очень строгая. Если видит плохой материал, то громко заявляет об этом: могут освистать, в конце концов сорвать выступление – не дадут себя обмануть. Французы считают, что если артист плохо работает – это кощунство, оскорбление их достоинства: они заплатили деньги именно за живое пение. Поэтому когда ехала в Париж, получив приглашение организаторов «Русского бала» выступить с французским шансоном, меня попросту колотило. До этого я там уже пела в опере, и хотя тогда все прошло гладко, знала, что такое французская публика. А тут шансон – национальная гордость. К тому же везла репертуар легендарной Эдит Пиаф. Однако приняли очень хорошо: мужчины бросились к сцене и целовали руки, требовали все исполнить на бис. Словом, взыскательность публики – это на пользу и зрителям, и артистам. Не нужно своими же деньгами поощрять бездарных исполнителей.

– Когда выше конкуренция: когда молодой певец только стартует или в дальнейшем, когда он чего-то достиг на сцене?

– Чем выше ты поднимаешься, тем жестче конкуренция. Я через это все прошла. Пока ты молодой, талантливый и никому не известный, то у всех вызываешь умиление, восхищение: «Боже, какое явление! Как это здорово!» И вдруг ты попал на нужную волну, работаешь. Кстати, на первых концертах я выступала совершенно бесплатно – только ради того, чтобы выходить на сцену серьезных залов и чтобы публика просто меня услышала. И когда на афише появилось имя Лариса Луста, людям было известно, о ком идет речь. Услышать должны были и режиссеры программ – тогда они, возможно, пригласят в следующий раз. Молодой, талантливый артист чем хорош: он дает качественный продукт за очень маленькие деньги – это тоже выгодно. Плюс что-то свежее, что-то новое.

Ты начинаешь выступать, тебя приглашают, собираешь пусть не очень большие, но все же зрительные залы. Мой первый концерт состоялся в Театре эстрады – все 400 мест были заняты. Кажется, что все идет как надо – ты поднимаешься выше. Но дальше конкуренция жестче – там уже те, кто работает в этой нише давно. Пробиться становится труднее – там выше гонорары, довольно «тесно».

В музыкальной элите круг гораздо уже и конкуренция на порядок выше. Существуют сформировавшиеся правила. Тут уже нужно, чтобы твои интересы кто-то лоббировал. То есть наступает момент, когда без продюсера очень и очень трудно (это опять же в случае отсутствия миллионов за спиной). Только продюсер сможет открывать нужные двери, исходя из своего опыта и профессионализма.

– Коли сначала концерты вы давали бесплатно, то, наверное, помните те первые деньги, которые получили за выступление на сцене?

– После достаточно большого количества бесплатных выступлений мой первый гонорар составил 50 долларов. Для меня, начинающей певицы, это была большая сумма.

– При напряженном графике выступлений, гастролей, репетиций удается ли находить время на книги, музеи?

– Певец обязан развиваться как личность – читать, ходить в музеи и театры, путешествовать. Потому что когда тебе нечего сказать в привычном общении, то тебе нечего будет сказать и со сцены. Голос певца должен быть подпитан внутренним теплом, эмоциями, тем багажом, который человек несет внутри себя. Не нужно считать, что публика ничего не понимает. И еще: людей, пришедших к тебе на концерт, нужно любить. Не за то, что они купили билет и заплатили за твой труд – за приверженность настоящему искусству. Значит, каждое выступление должно публике запомниться, ты обязана устроить зрителям праздник.

– Впереди у многих читателей «Вакансии» отпускная пора. Вам удается летом отдыхать?

– Для начала очень надеюсь, что отпуск у меня будет. Дело в том, что каждый раз мне очень трудно отправиться отдыхать. Все время кажется: что-то остановится, что-то не успею, что-то важное упущу или по закону подлости именно в эти выкроенные две недели поступят самые заманчивые творческие предложения. Хотя прекрасно понимаю: нельзя объять необъятное, поэтому, скорее всего, в августе постараюсь на недельку-другую отойти от всех дел и отдохнуть. Чего желаю и всем Вашим читателям!

Беседовал Олег ПОЧИНЮК